Вся мировая экономическая система, о здоровье которой после 2008 г. беспокоятся не только слуги «золотого тельца», но и вся так называемая «прогрессивная общественность», как и во времена Адама Смита, основывается на потреблении. Не случайно все политики пекутся в первую очередь о том, чтобы не остановился поток перемещения товаров с магазинных полок в частные жилища, а тот самый вожделенный рост экономики – не что иное, как увеличение производства, продаж и, как следствие, рост количества бытового мусора, оборотной стороны медали чумного пиршества. И что примечательно, великосветскую тусовку, кочующую по странам от «восьмерки» к «двадцатке», не смущает тот факт, что с тех пор, когда выдающийся экономист формулировал свои идеи свободного рынка, минуло без малого триста лет, и условия на планете, мягко говоря, изменились.

В известном фантастическом сериале «Звездный путь» люди будущего не знают проблем с утилизацией отходов. Все необходимые товары материализируются там из блуждающих в пространстве атомов, на те же атомы разбирается все ненужное. Все эти процессы не стоят ни гроша, ведь секрет абсолютной энергии давно открыт. Нам же, увы, даже такая чудо-техника не поможет, если до аппарата-аннигилятора идти будет дальше, чем до форточки. И поскольку сокращать потребление до разумных пределов, а не до тех, которые установит менеджер кредитного отделения банка, никто пока не собирается, вопрос утилизации ТБО будет превращаться в проблему в зависимости от темпов роста их количества. При этом не важно, будет это небольшой поселок или мегаполис, центр или окраина – проблемы будут везде одинаковы. Ведь чтобы потребительская цепочка не разорвалась, чтобы себестоимость производства не превысила доходы от реализации, утилизация отходов должна быть относительно недорогой. И большие размеры нашей страны, и низкая плотность населения по сравнению с Европой тут не помогут. Если везти мусор на большие расстояния, о низкой цене не может быть и речи, так что и полигон, и мусоросжигательный завод, и любое предприятие по переработке отходов должны находиться в сравнительной близости от населенного пункта.

Существует много мнений относительно того, какой способ утилизации ТБО менее опасен для окружающей среды: депонирование, сжигание, компостирование с пиролизным разложением… Но главным экономическим мотивом выбора того или иного метода является не то, как дешевле защитить природу от токсичных отходов, а то, как истратить на это меньше свободного места.

Таким образом, глобально обращение с отходами не отличается от любого домашнего хозяйства. Сначала все ненужное складывают в дальний угол двора, затем по мере накопления или сжигают в костре, или выбрасывают в ближайший овраг общей территории. Причем те, кто жгут, более ответственные, так как вкладывают свой труд в переработку, а не перекладывают проблему на плечи соседей. Кстати, не надо думать, что городское население чем-то отличается и отказалось по доброй воле от субботников и кострищ.

Возьмите в пример любое ТСЖ. Когда местные администрации жесткими карательными мерами заставили жителей отказаться от сжигания смёта и веток после обрезки деревьев, по ночам все это хозяйство стало перемещаться на ближайшие пустыри. Причина банальна: цивилизованная переработка веток в щепу дробильными установками «крашерами» стоит денег, а самостоятельное компостирование смёта в собственные газоны – дополнительного труда.

А для многих дворов постсоветского пространства надо добавить вопрос: в какие газоны? В ту грязную жижу, беспорядочно забросанную осколками шифера, самовольно превращенную жильцами в автостоянки? В условиях, когда подавляющая часть населения в демократической стране не видит ничего дурного в том, чтобы хранить машины прямо под окнами, жечь костры, и не обращает никакого внимания на такие факторы, как загазованность, запыленность и задымленность окружающего их воздуха, удивительно, что мусоросжигательных заводов здесь намного меньше, чем в цивилизованной Европе. Тем более что главный аргумент сжигания – кратное уменьшение объема мусора – не сможет побить никакой другой способ утилизации.

Как известно, главная проблема бытового мусора – большой объем при низкой массе, это делает дорогим его вывоз, это затрудняет его захоронение. Попробуйте, например, спрессовать пенопласт в кузове мусоровоза, а потом закатать его в землю полигона! Конечно, полистирол вряд ли полностью сгорит в печи МСЗ, склеится в капли своего первоначального состояния и станет частью шлака, который вместе с золой нужно будет навечно запечатывать на полигонах. Но что делать, если он никому не нужен? Упаковочный пенопласт можно было бы дробить в крошку и добавлять в полистиролбетонные блоки, но кому это надо, когда гранулированного пенопласта хоть отбавляй. Ниже будет себестоимость? Сомнительно. Кто будет собирать его за гроши, плюс дробление… А что касается цены, то цены у нас рыночными механизмами не регулируются, они, что называется, «заряжены». И когда предприятие, выпускающее такие блоки, получает гранулы по новой цене, то всего лишь привычно переписывает прайс. К тому же если больше пенопласта выброшено на свалку – больше потрачено угля и нефти – лучше будут жить буровики и шахтеры.

Важно отметить, что по сравнению с депонированием непереработанного мусора для золы не просто потребуется меньше места, но и будет технически проще обеспечить изоляцию закапываемых материалов, защиту от их проникновения в почву, воду, атмосферу и дальнейшего распространения. На этот момент многие не обращают внимания, ведь в общественном сознании полигон – это обычная свалка, только большая. И если в голове у людей прочно засела мысль, что лежащий открыто на почве мусор не более чем механический загрязнитель и что никакие вредные вещества из него не попадут в природный круговорот, естественно их сопротивление сжиганию, когда высвобождение токсичных веществ налицо. То есть важно понимать, что любой способ утилизации требует изоляции мусора от внешней среды, только в этом случае его можно будет признать относительно безопасным для экосистемы. Таким образом, при условии строгого выполнения технологии сжигание мусора можно признать более эффективным, чем утрамбовывание его в землю на полигоне. Но существует ли альтернатива как сжиганию, так и депонированию?

У нас широко распространено мнение, что альтернативой сжиганию отходов является их переработка. Даже некоторые политики используют его как козырь в своих играх. Источник такого мнения, которое в реальности является мифом, известен: Россия, как мировой поставщик сырья, всегда мало интересовалась вторичной переработкой материалов, а все, что неизвестно, легко переоценить.

Вот простой пример. При любом производственном процессе образуются отходы, о безотходном производстве говорят только тогда, когда на мебельной фабрике топят опилом печку в сторожке. Итак, предположим, что все сознательно сортируют свой мусор по разным пакетам, всё сдают, как положено, в переработку. Куда девать отходы переработки вторсырья? Зеленые стрелочки на упаковках внушили людям веру в бесконечный круговорот материалов в промышленности, как у воды в природе, но, увы, при любом производственном цикле будут образовываться невостребованные отходы, которые придется из этого цикла исключать.

Следующий момент заключается в том, что в Европе переработка вторсырья включена в единый комплекс, является неотъемлемой частью экономики, ее значимой отраслью с постоянным и устойчивым спросом на вторсырье. Чтобы организовать нечто подобное в России, требуется системный подход на государственном уровне с большими изменениями во всей экономической инфраструктуре, с введением залоговой цены на упаковку и стеклотару, например. Сегодня наши люди с удовольствием пользуются товарами, выпущенными в Китае по европейским и американским технологиям, не понимая, что большинство отраслей нашей экономики отстало лет на 70 и в лучшем случае мы можем стабильно выпускать туалетную бумагу из макулатуры. Китай же покупать свои товары обратно в виде вторсырья точно не станет. Но и в случае с бумагой бесконечного круговорота не будет.

Вот другой пример из типичного производственного процесса. Сначала выпустили трехтомник российского поэта-классика А.С. Пушкина. Книги эти выполнили свою функцию: постояли на полке. Цивилизованные граждане не истопили их в печке, не выбросили на свалку, а сдали в переработку. Получилось из них три рулона туалетной бумаги. Вопрос, что делать с ней после использования по назначению – снова в переработку?.. Ну и самое главное. Когда нас постоянно сравнивают с Европой и США, забывают о том, что если там говорят о сжигании или депонировании мусора, то имеют в виду не просто бытовые отходы вообще, как у нас, а trash, что можно перевести как «труха» или «хлам», то есть такой мусор, из которого исключены все перерабатываемые материалы. Так что если мы приведем и свою экономику, и систему обращения с отходами в соответствие с цивилизованными странами, вопрос сжигать ТБО или нет, не исчезнет, уменьшится лишь его объем.

Рассуждения о переработке отходов приводят к тому факту, что для любого материала существует свой идеальный способ утилизации в зависимости от его свойств. А если еще учесть нашу конкретную ситуацию, которой нет и, пожалуй, не было в Европе, получится, что для ряда отходов, образуемых домашними хозяйствами, этим идеальным способом является именно сжигание. Разговор идет о строительных отходах, мебели и других предметах интерьера, частично или полностью состоящих из древесины. Дерево сегодня считается одним из самых чистых видов топлива.

Кроме этого деревянные перегородки, двери, рамы, полы, мебель, содержат большое количество металлической фурнитуры и крепежных изделий. Стоит заметить, что производство металлов из железной или алюминиевой руды не просто дорого, большие затраты энергии означают не что иное, как большой ущерб окружающей среде. Получается, что сжигание мусора может быть своего рода методом охраны природы в зависимости от вида мусора. Между тем сегодня содержащие древесину строительные отходы составляют значительную часть того, что жильцы приносят на организованные места сбора. Демонтированные деревянные конструкции создают большие проблемы коммунальным службам, их приходится вывозить на полигон в одном мусоровозе вместе с пакетированными ТБО. Об эффективном прессовании в этом случае не может быть и речи, и отслужившие рамы вместо того, чтобы приносить дополнительный доход и беречь экосистему, лишь повышают затраты на вывоз ТБО. Под гусеницами бульдозера на полигоне дерево сгниет, железо превратится в ржавчину, вредные вещества, входящие в состав масляных красок, рано или поздно попадут в атмосферу. В то же время сжигание содержащих древесину и бумагу отходов в объединенном с локальной ТЭС модуле позволит дополнительно вырабатывать электричество, удерживая вредные вещества очистными сооружениями. При этом не потребуется дополнительного топлива, как в случае сжигания, к примеру, илистых отложений канализационных сетей.

Однако отношение российской экономики к строительным отходам, как и советской, по-прежнему расточительное: что говорить о древесине, когда железобетонный лом валяется по оврагам! В Европе сегодня отмечается тенденция увеличения сжигания бытового мусора с целью получения тепловой энергии, англоязычная формулировка: trash (или waste) to energy. Это вполне логично обосновывается и не противоречит ни характерной европейцам заботе об окружающей среде, ни их бережливости. Среднестатистический пакет ТБО при отсутствии в нем перерабатываемых и опасных материалов (газет, бутылок, жестяных банок, батареек и энерго­сберегающих ламп) состоит примерно в равных долях из бумаги, полимеров, органики. Теплопродукция и экологический ущерб от сжигания такого условного топлива сопоставим с торфом или бурым углем. Откровенно, такие «дрова» не чемпионы по интересующим нас показателям, но образование ТБО не остановить, напротив, как уже говорилось, впереди только его рост, связанный не только с ростом благосостояния, но и просто количества людей на планете. Для Европы trash к тому же является альтернативой ископаемому топливу, которое приходится закупать, например, у Российской Федерации.

Современные очистные со­оружения и захоронение золы по всем правилам снижают загрязнение до минимума, плюс освобождаются большие площади земли, которые были бы заняты под полигоны. Но что немцу хорошо, то, как известно, русскому... или наоборот?.. В нашей ситуации массово возводить мусорные ТЭС будет означать, что житель города n будет обогреваться энергией от сжигания мусора городов n и N и гордиться тем, что его страна лидер по экспорту голубого топлива. Уровень коррупции в стране такой, что президенты только руками разводят, от этого уверенности, что все меры по защите от вредных выбросов будут соблюдаться, нет, а неподкупным народным активистам доступ на частные предприятия для контроля закрыт в принципе. Что же касается свободной земли, то у нас в каждом населенном пункте столько пустырей и заброшенных территорий разоренных заводов, что каждый микрорайон мог бы обзавестись своим аккуратным полигоном для собственного мусора.

Однако ничего похожего мы не видим, напротив, полигонов для захоронения ТБО у нас относительно мало, зато все они огромных размеров, и соблюдать экологические требования на них невозможно просто физически. И в порядке вещей такая картина, что у миллионного мегаполиса три-два, а то и всего один полигон, больше напоминающий мегасвалку. Как и в типичном домовладении, мусор попросту свозится как можно дальше от центра, на окраину. Но и в культурной Европе в реальности не всегда бывает так гладко, как в идеализированном бизнес-плане. Например, в Ирландии крупный мусоросжигательный завод с модулем теплоэлектростанции, рассчитанный на сжигание 600 тыс. т ТБО в год, так и не был запущен по причине… недостатка мусора. Дело в том, что большой комплекс МСЗ плюс ТЭС, будучи включен в систему индустриальных и домашних потребителей тепла и тока, не может быть остановлен без нанесения существенного ущерба экономике как следствие. Поскольку образование ТБО непредсказуемо, а их теплопродукция непостоянна, была спрогнозирована ситуация, что в случае недостатка ТБО (trash) завод придется топить теми материалами, которые можно переработать. Вообще, пример того, как в пользу рециклинга отказались от получения из ТБО энергии, поучителен. Кто, как не маленькое островное государство, где нет полезных ископаемых, знает лучше, что такое недостаток энергии?

Мало кто обращает внимание на санитарное значение МСЗ для биологических, медицинских отходов и других материалов, представляющих эпидемиологический интерес. Какую ситуацию мы наблюдаем сегодня? Медицинские отходы вывозятся на специальные полигоны, содержать их дорого, так же как и перевозить материалы в контейнерах без прессования. В то же время даже при соблюдении необходимых санитарных мероприятий при сборе медотходов, например предварительном замачивании использованных шприцов в дезрастворах, абсолютной уверенности в том, что возбудители опасных инфекций полностью погибнут и не просочатся в окружающую среду, нет. Вместо таких дорогостоящих и малоэффективных мероприятий биоотходы можно уничтожать на месте в специальных малогабаритных установках с применением в качестве основного топлива природного газа.

Сжигание в печи при высокой температуре гарантирует стопроцентное обеззараживание, после чего оставшиеся золу и несгораемые материалы можно утилизировать как обычные отходы. Используя газ из баллонов, такие установки можно с успехом использовать в негазифицированных местах, например на скотоводческих фермах при падеже скота. При отсутствии возможности сжигать тела умерших животных во время эпидемий у нас всегда применялось их закапывание в землю после обработки хлорной известью. За последнее столетие в стране накопилось такое количество скотомогильников, что состояние их просто невозможно контролировать. Совсем недавно у нас отмечалась массовая гибель перелетной и домашней птицы, периодически происходят случаи завоза опасных инфекций из-за рубежа. И для того, чтобы при необходимости эффективно проводить санитарно-эпидемические мероприятия, а не увеличивать количество скотомогильников, малогабаритные установки для сжигания туш животных должны быть доступны во всех местах, где массово разводят домашний скот и птицу.

Столько примеров полезного использования мусоросжигательных заводов, и почему противники МСЗ не обращают на них внимания?! Но, выступая против МСЗ, они не спорят с приведенными аргументами, они сомневаются в том, что эти аргументы искренне разделяют те, кто будет получать от таких заводов прибыль. Усиливает эти сомнения и обстановка на рынке обращения с отходами, ухудшившаяся после отмены лицензирования. С одной стороны, это странно, ведь излишние административные препятствия затрудняют развитие бизнеса, и их отмена должна была отразиться на нем положительно. Она и отра­зилась. «Дикий» бизнес процветает, цивилизованный чахнет. Что такое лицензия? Это не просто проволо’чка, это своего рода тест на серьезность намерений претендента. Попытки пройти в обход свидетельствуют о его ненадежности, нацеленности на извлечение прибыли любым путем, не думая о последствиях. Никто ведь не выступает за отмену лицензирования медицинских услуг, а утилизация ТБО пусть не явно, но косвенно влияет на здоровье человека.

Конечно, трудно найти баланс между разумными барьерами, отсевающими временщиков, и бюрократическими препонами, выжимающими взятки. Но как сегодня видит реальную картину ответственный предприниматель? Он вложит средства в строительство МСЗ, будет проводить сжигание по всем правилам. Соответственно этому появится определенная цена за приемку отходов, ниже которой пойти нельзя, чтобы сохранить рентабельность. Тут на горизонте по­явится конкурирующая фирма, которая якобы собирается заняться глубокой переработкой ТБО, а пока накапливает склад ценного сырья, принимая отходы за полцены. Когда арендованный пустырь заполнится мусором «до ушей», фирма благополучно испарится без всякого сжигания, чтобы, как птица Феникс, воскреснуть под другим именем на другом пустыре и т. д. Не пора ли нашим экономистам, так активно внедряющим в нашу жизнь капитализм трехсотлетней «свежести», понять, что законы Адама Смита не такие уж универсальные и для сферы обращения с отходами не подходят?

Ну а пока наша общественность спорит о том, нужны ли нам МСЗ, какие они должны быть и есть ли другие, более подходящие для нашей страны способы утилизации отходов, на рынок выходят такие фирмы, организации которых позавидовал бы сам крестный отец Дон Корлеоне. Первым делом такая компания получает грант от местной администрации на развитие инновационных технологий уничтожения мусора, плюс к этому бесплатно территорию заброшенного завода – все равно даром пропадает. Затем рабы-гастарбайтеры начинают сбор ТБО у населения, вытаскивают мусор из подъездов волоком в больших мешках и грузят все это в промтоварный «Бычок», например. Далее всё, что собрали, они жгут в импровизированной печке из куска большой нефтепроводной трубы. Золу, после выемки из нее металлических деталей, зарывают в землю на территории или сбрасывают в овраг при наличии такового. Бывает, что такие «инновационные» предприятия устраивают прямо на берегу реки, что упрощает избавление от излишков золы и шлака. Само собой, ко всем бонусам беспроигрышного предприятия новым остапам бендерам достаются и регулярные платежи населения за вывоз мусора. И это уже не какие-то там фирмы-однодневки. Так, может быть, пришло время сознательным гражданам думать не о том, как добиться переноса мусоросжигательного завода в другой район, а о том, что делать, чтобы произведенный ими мусор наносил наименее возможный вред природе, все ведь все равно не смогут уехать, даже если и захотят.