Воскрешение легенды (часть 1)

История восстановления автомобиля «Руссо-Балт» в Политехническом музее

Автомобильный отдел Рижского акционерного общества «Русско-Балтiйскiй вагонный заводъ» (РБВЗ) приступил к освоению производства автомобилей в 1908 г., использовав для этого часть вспомогательных мастерских [1]. О производстве первого автомобиля заводом в собственных мастерских сообщили газеты [2]. Автомобиль был выпущен 8 июня 1909 г. по новому стилю – 115 лет назад. Этот двухместный автомобиль участвовал в дорожных испытаниях Петербург–Рига–Петербург. После был приобретен рижским спортсменом Т.

Первый автомобиль завода основывался на конструкции бельгийского завода Fondu, с приобретением которой в Ригу был приглашен ее создатель, ставший руководителем отдела автомобильного производства Fondu – молодой швейцарец Жюльен Поттер (1882–1965 гг.). К тому времени завод Fondu сменил модель CHF 1 с двигателем 3770 cм³ (100х120 мм) мощностью 20/24 л.с. на модель 24/30 CV с двигателем 4503 cм³.

Первые продажи

В мае 1910 г. (15–29 мая по новому стилю) автомобили «Русско-Балтийского завода» демонстрировались на выставке в С.-Петербурге, где обратили на себя внимание и нашли покупателей. Завод получил ряд заказов на автомобили [3]. РБВЗ выставил 5 колясок (автомобилей), продав 20 за время выставки [4]. На выставке демонстрировались новые шины завода «Проводник» (Рига), отличающиеся рисунком протектора в виде елочки из четырех разнонаправленных частей. Всего на выставке демонстрировались 100 автомобилей: 17 шасси, 31 фаэтон, 23 ландолэ, 12 лимузинов, 3 двухместных, 10 грузовиков, 1 товарный, 2 омнибуса, а также две лодки и два аэроплана [5].

Британский журнал The Commercial Motor, следивший за автомобильным рынком России, ссылаясь на корреспондента из Берлина, сообщал о выставке: «Количество посетителей можно оценить примерно в 17 000. А число продаж, вероятно, достигло, как минимум, 50. Общий представитель двух крупных немецких фирм продал более дюжины автомобилей, и почти исключительно клиентам, не входящим в его круг покупателей. Да и Русско-Балтийский вагонный завод, единственный внутренний производственный концерн, похоже, имеет неплохие результаты. Дилеры говорят, что выставка существенно усилила интерес российских покупателей и есть основания ожидать оживленной торговли в дальнейшем» [6].

Еще до выставки РБВЗ разместил в журнале «Автомобиль» № 8, вышедшем 15 апреля, рекламу своего отделения автомобилей. В ней сообщалось, что отдел строит городские автомобили, пассажирские (автобусы), грузовозы, приспособленные для русских дорог, а также специальные автомобили для военного дела. Эта была больше декларация о намерениях – кроме легковых автомобилей завод никаких других автомобилей не производил. Реклама показывала автомобиль с кароссери (устаревшее название кузовов первых авто, изготавливаемых в каретных мастерских) дубль-фаэтон (4-местный фаэтон, фаэтон – кузов легкового автомобиля с откидным верхом). Первый автомобиль с таким кузовом был построен на шасси № 7 и относился к третьей серии.

Первые два автомобиля К 12 с двигателями рабочим объемом 2,2 л (80х110 мм), относящиеся ко второй серии с кароссери «ландоле» (кузов со съемным или откидывающимся верхом над задней частью), были проданы графу С.Ю. Витте и великой княгине Марии Павловне [7].

«Руссо-Балт» на состязаниях

В начале июня три коляски РБВЗ участвовали в международном состязании автомобилей Петербург–Киев–Москва–Петербург, состоявшейся 16–30 июня по старому стилю. Пробег был включен в международный календарь автомобильных соревнований под названием La Coupe du Tsar – «Кубок Царя» [8]. Пробег, принятый под Высочайшее покровительство, организовало Императорское Российское автомобильное общество при участии С.-Петербургского автомобиль-клуба, Московского и Киевского клубов автомобилистов [9]. Были заявлены три автомобиля фабрики «Русс. Балт.» – так название завода было записано в списке участников (называть «Руссо-Балтами» cвои автомобили завод станет позже, хотя обозначение Russo-Baltique появилось сразу, но оно не прижилось). Заявлялись владельцы автомобилей А.П. Нагель и Русско-балтийский вагонный завод на автомобилях с двигателем 105х130 мм, а также Потера (Ж. Поттера) – двигатель его автомобиля имел размерность 106х140 мм [10]. Речь шла об автомобиле с шасси № 9 с кароссери торпедо-гоночное, находящееся в распоряжение автоотдела. Однако было принято решение выставить на состязание коляски обычного типа и показать надежность русского автомобиля, а не тягаться с гоночными автомобилями [11].

В состязании автомобили типа С 24 А.П. Нагеля и Н.Н. Галла шли в зачете, а коляска журнала «Автомобиль» – вне его. В ней находился сотрудник журнала Е.М. Кузьмин, редактор парижского журнала Auto инженер Ш. Фару, водитель и одна дама [12]. Все автомобили использовали шины «Проводникъ». Использовались автомобили обыкновенного типа 105х130 мм с кузовами для города (дубль-фаэтон) и туризма (торпедо). Сломанная рессора лишила коляску Н.Н. Галла приза. Такая же поломка постигла коляску Е.М. Кузьмина. А.П. Нагель прошел дистанцию без штрафных очков. Ему на автомобиле «Русско-Балтийского завода» был присужден Приз членов Императорского Российского автомобильного общества. А.П. Нагель получил также приз Московского общества автомобилистов за лучшую показанную скорость [13].

«Руссо-Балты» для российского воздухоплавания

19 июня 1910 г. правление РБВЗ направило в Главное инженерное управление заявление о создании на заводе воздухоплавательного и автомобильного отделов. Для автомобильного отдела был создан новый цех [14]. Автомобили предлагались для целей военного воздухоплавания [15].

По сведениям «Списка автомобилей, выпущенных «Русско-Балтiйскимъ Вагонным Заводом», найденным Политехническим музеем, автомобиль «Русско-Балтiйскiй» модели К 12 № 73 с кузовом «торпедо» был продан Офицерской воздухоплавательной школе [16].

Завод принимал деятельное участие в развитии отечественного воздухоплавания. В 1910 г. РБВЗ участвовал в I Международной воздухоплавательной выставке в С.-Петербурге, где был удостоен большой золотой медали от министерства Торговли и Промышленности «за содействие развитию воздухоплавания организацией производства в России аэропланов». Завод демонстрировал на выставке также автомобиль-мастерскую, предназначенную служить «как бы перевязочным пунктом для аэропланов» [17].

Такую же награду завод получил в следующем 1912 г. на II Международной воздухоплавательной выставке [18].

До 1912 г. Главным управлением Генерального штаба не велось почти никакой работы по созданию автомобильных частей и автомобильного имущества. В 1911–1912 гг. были произведены первые пробные пробеги автомашин. В 1912 г. были обеспечены легковыми автомашинами окружные и корпусные штабы по расчету:

– штаб Главкома и штабы фронтов по 10 автомобилей;

– штабы корпусов по 3–4 автомобиля.

Намечалось снабдить автомашинами штабы пехотных дивизий и стрелковых бригад. В 1912 г. было заказано для армии 400 грузовых и легковых автомашин за границей и, кроме того, 60 легковых автомашин на Балтийском вагоностроительном заводе [19].

Автомобиль «Русско-Балтiйскiй» модели «К» стоил почти в два раза дороже, чем Ford T, имевший 2,89-литровый двигатель мощностью 20 л. с. В отчете Главного управления Генерального штаба за 1912 г. указывалось, что автомобили на Русско-Балтийском вагонном заводе были заказаны для поощрения отечественной производительности автомобилей за счет намеченного плана [20].

«Руссо-Балт» А.А. Орлова

2 июля 1929 г. на автомобиль марки «Русско-Балтик» двигатель № 730 Московским окружным управлением местного транспорта (ОМЕС) Народного комиссариата путей сообщения (НКПС), по заявлению А.А. Орлова, проживающего к г. Кимры, ул. Вагжанова д. 32, было выдано удостоверение № 5681 Центрального управления местного транспорта (ЦУМТ). В нем указывалось, что легковой автомобиль с кузовом торпедо выпущен до 1917 г., имеет двигатель с 4 цилиндрами с диаметром 80 мм, ходом поршня 110 мм; шины пневматические размером 820х120, подача горючего давлением, карбюратор заводской, зажигание магнето, смазка насосом, охлаждение помпой, сцепление – конус. При выдаче удостоверения автомобиль был на ходу.

В удостоверении мощность двигателя указывалась как 8. Автомобили «Руссо-Балт» модели «К» действительно имели мощность 8 л.с. по немецкой формуле определения лошадиных сил в соответствии с диаметром цилиндра и ходом поршня. К реальной мощности двигателя формула уже не имела отношения, а использовалась для расчета налоговой мощности. К примеру, автомобиль «НАМИ-1» с тормозной мощностью двигателя 20 л.с. имел налоговую мощность всего 4,5 л.с., так как двигатель имел всего два цилиндра.

Кстати, версия Е.С. Бабурина, руководившего автомобильным отделом Политехнического музея с 1982 г. по 1992 г., о том, что первые две цифры индекса обозначения моделей «Руссо-Балт» обозначают налоговую мощность, по 3 руб. в год [21], не находит никакого подтверждения. Завод указывает для модели К 12/24 налоговую мощность в 8 л.с., для модели Е 15/35 – 15 л.с., модели С 24/40 – 17 л.с. [22].

Если первые две цифры и указывали на налоговую мощность, то принятую в Бельгии. Поскольку в 1910 г. из Германии были поставлены 1247 автомобилей, что составляло 67% (из 1844 шт.), а к 1913 г. доля немецких автомобилей возросла до 81% – 4308 шт. (из 5416 шт.), то использование Россией налоговой мощности, принятой в Германии, является естественным [23].

Указанный в удостоверении диаметр цилиндров и ход поршня соответствовали размерности двигателя модели «К» автомобиля «Руссо-Балтъ», как обозначали эту марку еще в годы выпуска, несмотря на надпись на решетке радиатора «Русско-Балтiйскiй». Размер шин соответствовал не серии «К», а более старшим сериям.

Автомобиль был зарегистрирован на основании Положения о НКПС и Правил Всесоюзного учета автомобилей и мотоциклов, опубликованных в приказе НКПС от 30 сентября 1927 г. Основанием выдачи удостоверения послужил документ треста «Моссредпрома» № 1701-21. Таким образом, А.А. Орлов эксплуатировал данный автомобиль с 1921 г.

Во времена нэпа А.А. Орлов с братом, по семейным воспоминаниям, владели мастерской по ремонту швейных машин, велосипедов, колес, делали древесный уголь и др. В последние годы А.А. Орлов работал слесарем-механиком по отоплению в роддоме. Он умер в 1985 г., успев приобщить внука О.А. Заботина к технике (в старом сарае хранились разобранный мотоцикл Zundap, мопеды «Стадион», «Ява», Riga), но не дождавшись его из армии.

О государственных номерных знаках

Информация о том, что эксплуатация автомобиля продолжалась до 1939 г., пока сохранялись покрышки, а зимой 1942 г. двигатель был «разморожен», вызывает сомнения. Уже в 1931 г. вместо номерных знаков из четырех цифр были введены новые регистрационные знаки: черными символами на белом фоне наносились «буква – две цифры – две цифры». Буква определяла регион учета. Она не имела мнемонического значения, то есть выдавалась по порядку независимо от того, на какую букву начиналось название субъекта. Вместе с номерными знаками местные подразделения ЦУДОРТРАНСа выдавали «Учетный билет на автомототранспорт». Данный формат номерных знаков просуществовал до 1934 г. 23 ноября был утвержден новый формат номерных знаков: буква была сменена на цифру, а под цифрами прописью наносилось название региона учета. В конце 1936 г. номерные знаки снова изменили: знак начинался с двухбуквенного кода региона учета, за которыми следовали две пары цифр, разделенные дефисом.

На имеющейся фотографии автомобиля до восстановления, на его решетке радиатора закреплен номерной знак: на светлом фоне, которого нанесены цифры 5681, точка и надпись «МОСКВА». То есть номерной знак не соответствует требованиям, предъявляемым к номерным знакам какого-либо периода, а является некой комбинаций. На виде автомобиля сзади видна погнутая прямоугольная металлическая табличка, прикрученная двумя болтами к раме. В соответствии с «Правилами Всесоюзного учета автомобилей и мотоциклов», утвержденными Приказом НКПС 9773 от 30 сентября 1927 г., на автомобили устанавливали передний номерной знак размером 300х130 мм и задний 340х170 мм. Изменять форму знака путем сгибания или обрезания запрещалось [24].

Ширина рамы автомобиля «Руссо-Балт» типа «К» составляла 800 мм. Таким образом, если это задний номерной знак, то он должен занимать почти половину ширины рамы. На фотографии пластина занимает только треть. Кроме того, в соответствии с правилами допущения автомобилей и мотоциклов к эксплуатации автомобили должны были иметь один задний фонарь. Он должен был ясно освещать номерной знак и иметь предупредительный красный цвет. При несоблюдении этих требовании отбирался номерной знак [25]. На автомобиле «Руссо-Балт» № 73 не были установлены ни задний номер, ни задний фонарь.

Все вышесказанное наводит на мысль, что предусмотренные удостоверением отметки о количестве пройденных километров и произведенном ремонте были не сделаны не просто так. Эти отметки в соответствии с правилами регистрации автомобилей и мотоциклов, приведенными в удостоверении, должны делаться владельцами машин. За нарушение этих правил виновные подлежали уголовной ответственности по ст. 70 Уголовного Кодекса РСФСР. Ст. 70 Уголовного Кодекса РСФСР редакции 1926 г. предусматривала за нарушение правил о военном и ином учете рабочих животных (лошадей, волов, верблюдов и пр.), повозок, упряжи, автомобилей, мотоциклов, велосипедов и иных транспортных средств, подлежащих учету, а также принадлежностей и запасных частей к ним или непредставление их без уважительных причин на переучет, перепись и при опытных или поверочных мобилизациях следующее наказание: исправительно-трудовые работы на срок до одного месяца или штраф до двухсот рублей.

Обретение раритетного «Руссо-Балта»

9 июня 1965 г. директор Политехнического музея Г. Козлов написал начальнику ГАИ Калининской области письмо. В нем он сообщал: «По имеющимся в Политехническом музее сведениям, в г. Кимры имеется в частных руках автомобиль «Русская Балтика». Просим Вас оказать содействие в выявлении точного адреса владельца этого автомобиля. Автомобиль «Русская Балтика» выпускался «Русско-балтийским вагоноремонтным заводом» с 1910-го по 1916 г. Имеющийся в г. Кимры автомобиль, по нашим данным, является последним оставшимся натурным образцом» [26].

Поиски автомобиля «Руссо-Балт» были начаты Госавтоинспекцией СССР по инициативе отдела автотракторной техники Политехнического музея в 1963 г. Сотрудниками учета ГАИ была проведена кропотливая работа большого объема по проверке архивных данных буквально по всей стране [27].

16 июля 1965 г. Г. Козлов уже написал письмо владельцу автомобиля: «По сообщению ГАИ, Вы являетесь владельцем автомобиля «Русская Балтика». Принадлежащий Вам автомобиль представляет интерес для Политехнического музея как пополнение государственной коллекции автомобилей уже имеющихся в отделе Автотракторной техники. Прошу Вас сообщить в Политехнический музей, на каких условиях Вы смогли бы передать имеющийся у Вас автомобиль, необходимый для экспонирования в зале «История русского автомобиля» нашего музея. Зал «История русского автомобиля» создается к 50-летию Советской власти. Ваш вклад в это большое и нужное дело высоко оценят миллионы посетителей музея и вся советская автомобильная общественность» [28].

А.А. Орлов продать свой автомобиль отказался, но согласился обменять на современный автомобиль. Раздобыть «Москвич» для обмена было делом непростым, занявшим не один месяц. Однако А.А. Орлов, не дождавшись музея, уступил автомобиль киностудии им. Горького. Киностудия снимала очередной боевик про революцию. Автомобиль планировали сбросить в кадре со скалы и взорвать. Сотрудники московского Политехнического музея узнали о продаже «Руссо-Балта» буквально через три дня, так как, наконец, пригнали «Москвич» на обмен.

Теперь для приобретения автомобиля пришлось уже обращаться к директору киностудии. В письме от 19 апреля 1966 г. Политехнический музей обещал предоставлять его для кино­съемок [29]. Через пару дней музей обратился на киностудию еще раз с обещанием в июне, июле, августе на 4–6 дней ежемесячно и в сентябре, октябре, ноябре сего года на три месяца предоставить автомобиль для съемок во Владивостоке [30].

Источники и литература

1. 1710–1910 с - Царкосельская юбилейная выставка 1911 года. Издание Б.Н. Клебанова. С-Пб. 1911. С. 250.
2. Промышленность и торговля// Голос Москвы 1909. № 121. 29 мая. С. 3.
3. Русский Автомобиль на Русских дорогах. Типография Альтшулера. С-Пб. 1910. С. 9.
4. Выставка автомобилей въ С.-Петербургъ// Автомобиль. 1910. № 10. С. 3083.
5. Выставка и Пробегъ// Автомобиль. 1910. № 09. С. 3060/21.
6. From Our Berlin Correspondent. The St. Petersburg Motor Show// The Commercial Motor. 1910. Р. 399.
7. РГИА Ф. 1228. О. 3. Ед. хр. 19.
8. С.-Петербургъ – Кiевъ – Москва С.-Петербургъ// Автомобиль. 1910. № 12. С. 3027/23.
9. Принятое под Высочайшее покровительство международное состязание автомобилей в России// Автомобиль. 1910. № 3. С. 2934/20.
10. Список участников пробега С-Пб–Киев–Москва–СПБ// Автомобиль. 1910. № 10. С. 3082/23.
11. Русский Автомобиль на Русских дорогах. Типография Альтшулера. С-Пб. 1910. С. 9–10.
12. Кузьмин Е. Впечатленiя пробега С-Пб.–Кiеъ–Москва–С-Пб.// Автомобиль. 1910. № 12. С. 3030.
13. Присужденiе призов за автомобильный пробегъ Петербургъ– Кiевъ–Москва –Петербургъ// Автомобиль. 1910. № 12. С. 3028.
14. Шугуров Л.М. Автомобили России и СССР. – М.: ИЛБИ, 1993. С. 28.
15. РГВИА, Ф. 802, Оп. 3, Д. 126. 1910 г.
16. Инвентарный № П. М. 020014/3.
17. Иллюстрированный вестник культуры. 2-й Выпуск. Главнейшие русские выставки в 1911–1912 гг. Издание «Русского Торгово-Промышленного Товарищества». С-Пб. 1912. С. 25.
18. Автомобили Русско-Балтiйского вагонного завода. 1913. С. 4.
19.  Васильев Н. Транспорт России в войне 1914–1918. Воен­издат. М. 1939. С. 51–52.
20. Всеподданнейший отчёт о действиях Военного министерства за 1912 год. Петроград. Военная типография Императрицы Екатерины Великой. 1916. С. 138.
21. Машинное отделение// Rolling Wheels. 2017. № 3. С. 86.
22. Автомобили Русско-Балтiйского вагонного завода. 1914. С. 1.
23. Макоровский С.О. Пути развития автомобильной промышленности в России// Мотор. № 3–4. 1923. С. 127.
24. Новейшее законодательство в области автомобильного дела. Дополнение к «Автомобильному Справочнику» изд. «Мотор» 1926 г. Издание РИО Мосавтоклуба. 1929. С. 5.
25. Новейшее законодательство в области автомобильного дела. Дополнение к «Автомобильному Справочнику» изд. «Мотор» 1926 г. Издание РИО Мосавтоклуба. 1929. С. 7–8.
26. Научный архив Политехнического музея (НАПМ) Ф.1. Оп.1. Д.78. Л. 23.
27. Барский Я.Д. Политехническому музею 100 лет. – М. Знание. 1972. С. 112.
28. Научный архив Политехнического музея (НАПМ) Ф.1. Оп.1. Д.78. Л. 26.
29. Научный архив Политехнического музея (НАПМ) Ф.1. Оп.1. Д.78. Л. 21.
30. Научный архив Политехнического музея (НАПМ) Ф.1. Оп.1. Д.78. Л. 22.